где по праздникам обычно проходили парады и на специально выстроенной трибуне махал рукой проходившим мимо трудящимся Петр Миронович. Горунов такие картинки обычно видел по телевизору и теперь узнал мраморные трибуны и широкий Ленинский проспект. Вокруг туда-сюда сновали озабоченные своими мыслями советские люди, и никому не было дела до настоящего подвига, несколько минут назад совершенного простым милиционером Горуновым. Радостное ощущение выполненного долга понесло Горунова по проспекту в сторону вокзала пешком, и вскоре он наткнулся на длиннющую очередь в книжный магазин. Он никогда не видел ничего подобного! Нет, конечно, очереди привычно вошли в его сознание чуть ли не с молоком матери, но это были очереди за колбасой или апельсинами, в крайнем случае за бананами. А вот чтобы люди по сто человек собирались в очередь за книгами – такая картина разворачивалась на глазах у милиционера впервые. Вячеслав Горунов пристроился за крайним мужчиной в очках, поинтересовался, какой такой дефицит пригнал в центр столицы столько народу.

– «Приключения Томека» Альфреда Шклярского выбросили.

Глагол «выбросили» Горунову был понятен, чего нельзя было сказать о незнакомом Альфреде Шклярском и каких-то его «Приключениях». Мужчина в очках, прочитав недоумение в глазах Горунова, тут же пояснил:

– Это польский писатель, пользующийся громадной популярностью во всем мире. Он пишет серию приключенческой литературы о мальчике по имени Томек, который путешествует по Африке или по стране кенгуру. Мои дети просто до дыр зачитываются!

Не успел мужчина договорить, как кто-то бросил клич, что всем может не хватить популярного издания, и у магазина началась самая настоящая давка.

«Вот жизнь, толкаются, как тараканы в банке!» – подумал Горунов и поплелся восвояси по направлению к вокзалу. Трясясь в плацкартном вагоне, Горунов долго думал о том, чем ему предстоит теперь заняться. Было бы здорово попутешествовать по Австралии, как литературный польский мальчик Томек, но кто ж его, простого советского милиционера, туда пустит. А вот если вдруг наградят за совершенный героический подвиг по поимке особых государственных преступников, расхитителей социалистической собственности, то он, пожалуй, попросит разрешения, может, и пустят в далекую Австралию посмотреть на кенгуру…

В Оршице Горунов неторопливо прошел через привокзальную площадь по направлению к дому, перед светофором закурил последнюю сигарету и, как только загорелся зеленый свет, двинулся на проезжую часть. Неожиданно на большой скорости из-за угла выскочил груженный яблоками громыхающий грузовик, Горунов попытался увернуться, но было поздно. От мощного удара милиционера выкинуло на середину дороги, и какое-то время он еще был в сознании. Вокруг собрались зеваки, кто-то кричал, что надобно вызвать скорую, водитель грузовика принялся собирать разбросанные по проезжей части яблоки. А Горунов, глядя на синее небо, почувствовал необыкновенную легкость бытия, представляя себя верхом на лошади в австралийской прерии, скачущим вместе с забавными кенгуру…

22

Тихон Яковлевич Киселев, не так давно назначенный Председателем Совета Министров БССР, давно мечтал осуществить в Минске грандиозное строительство – метрополитен. Как правило, в СССР этой чести удостаивались только городамиллионеры, то есть те, в которых население достигло миллиона человек, к примеру, Свердловск, Тбилиси или Куйбышев, а в столице Беларуси к началу семидесятых годов проживало пока только порядка 850 тысяч. И все же Тихон Яковлевич рассчитывал на поддержку первого лица республики, поскольку в первую пятилетку его правления ВВП БССР увеличился чуть ли не на 60 процентов, закрепив за белорусской республикой образ добросовестного и современного промышленного края с разветвленной индустриализацией, не связанной с первичной переработкой или добычей полезных ископаемых. Конечно, метрополитен в Минске если и мог быть, то неглубоким из-за плавучих грунтовых вод, но как бы он решил транспортные вопросы города! Тихон Яковлевич не раз, бывая в московском метро, буквально заболел идеей строительства метрополитена в Минске. Именно с этой целью изложения новой идеи он вошел в кабинет первого лица республики, с которым бок о бок работал не первый год.

Петр Миронович, выслушав идею, неторопливо отложил в сторону увесистую папку, за изучением которой застал его Тихон Яковлевич:

– Так это ж Брежневу надо не раз поклониться! Только он может все решить!

– Так и поклонимся, Петр Миронович, какие наши годы! У нас есть, чем похвалиться перед Москвой! Считай, передовая республика, какая промышленность, какие дороги! И потом: я знаю многих министров, сумею вопрос решить положительно, не сомневайтесь! Мы еще с вами первый камень на строительной площадке заложим! Мне бы только вашей поддержкой заручиться!

– Я только за, но надо подсчитать, во что это строительство выльется, прежде чем в Москву ехать, чтобы о конкретных цифрах разговаривать.

– Вот и чудненько! Спасибо тебе, Петр Миронович! – на бегу бросил Тихон Яковлевич, в дверях столкнувшись с Никулкиным, с недавнего времени назначенным председателем КГБ при Совете Министров БССР.

– Доброго здоровьица, Яков Прокопьевич! Какими судьбами с утра пораньше?

– Да вот, Сам вызвал по срочному делу! – парировал Никулкин.

«Нечасто Петр Миронович приглашает к себе в кабинет для личной беседы таких людей», – удивился Киселев, но не придал встрече особого значения, поскольку своих дум в голове было и так предостаточно.

– Звали, Петр Миронович?

– Вот хорошо, что пришел, Яков Прокопьевич! Присаживайся! Времени в обрез, так что я перейду сразу к делу. Тут мне папку передали удивительную о хищениях в особо крупных размерах на одном предприятии в Оршице. Изучите и дайте мне знать!

– А откуда папка, могу поинтересоваться?

– Так и я подумал, что странно: милиционер один местный сам лично привез, на месте не смог добиться ничего. Круговая порука, говорит. Вы представляете, если это правда? Не может быть, чтобы в нашем прогрессивном обществе, победившем фашизм, под боком работали такие нечистые на руку граждане! Вы у нас человек новый, вам и карты в руки. Хотя в системе государственной безопасности опыта у вас предостаточно. Вы будете объективны, я думаю…

– Изучу непременно, будьте уверены!

– И помните: этот вопрос у меня на контроле, так что держите меня в курсе.

– Непременно!

Вернувшись в свое ведомство, Никулкин вызвал начальника оперативного отдел и вручил ему драгоценную папку.

– Ознакомьтесь и секретной почтой перешлите в Управление Комитета государственной безопасности по Витебской области. Пусть там создают следственную группу, командируют в Оршицу, но работать необходимо аккуратно, надо встречу с этим дотошным опером организовать, пусть расскажет и покажет все, что знает…

– Слушаюсь!

– Да, и не забудьте: операция под грифом «совершенно секретно», вполне вероятно, что в деле высокие чины замешаны, при должностях и погонах. Докладывать тут же! Дело на контроле у первого лица.

– Есть! Разрешите идти?

– Идите.

23

Назначенный начальник следственной группы капитан Сергей